Капитан Ульдемир. Властелин [сборник Литрес] - Владимир Дмитриевич Михайлов

– Почему же ты не попыталась предотвратить? Отговорить его хотя бы…

– Да какое мне дело до этого? Пусть воюет, если ему так нравится! Все, что мне от него нужно, – чтобы не приставал ко мне.

– Ястра, милая! А последствия?

– Наконец-то. Скажи еще три раза «милая».

– Милая, милая, милая. Так последствия?..

– А какие могут быть последствия? Они выпустят пар, постреляют, погорланят и завоюют некоторое количество трофеев. Нет, это все не стоит серьезного разговора. Скажи лучше… Тут мне пришла в голову интересная мысль… Хочешь быть герцогом?

– Герцогом? Каким герцогом?

– Это можешь выбрать сам. Мне тут прислали список вакантных родов, вместе с родословными деревьями, среди них три герцогские фамилии. Я как раз прикидывала, какое лучше пошло бы тебе, хотела посоветоваться, а ты, как назло, исчез.

– Да, это, конечно, очень серьезная проблема.

– Только не надо смеяться. Кстати, для меня это тоже важно. Кто ты сейчас? Никто. С тобой неудобно даже показаться в нашем кругу. А если ты станешь герцогом – совсем другое дело!

– Требую самого большого герцогства и самого развесистого родословного древа. Тебя устраивает? Кстати, о герцогстве. Хоть я и мало что знаю, но мне кажется, что все эти титулы еще нужно завоевать. Или я ошибаюсь?

– Ну конечно, ради этого и начнется война.

– И ты уверена в победе?

– Странный вопрос. А ты хочешь, чтобы я думала о поражении?

– Думать всегда полезно.

– Ох! Не смеши меня, милый. Женщина должна – и может – думать только о победе. Остальное – дело мужчин. Но их у нас много, и все они очень воинственны. Конечно, они победят.

– Боюсь, что на этот раз – нет.

– Так может думать только чужестранец.

– Ястра! Поверь: о войнах я знаю не меньше ваших мужчин. А об этой – куда больше. Боюсь, что на этот раз проиграет Ассарт.

– Ассарт? То есть мы? Глупости. Уже сотни лет…

– Милая, все, что имеет начало, имеет и конец. В том числе и победы.

– Ну, это не аргумент.

– Тебе нужны аргументы?

– Естественно! Уж коли ты заносишь руку на самое святое, что у нас есть…

– Пожалуйста. С одним уговором: только слушать. Удивляться и спрашивать начнешь потом. Согласна? Итак…

Мне понадобилось около сорока минут, – потому что Ястра, конечно, не выдержала и почти сразу начала перебивать меня, переспрашивать и давать оценки, – да, около сорока минут, чтобы нарисовать веселую картинку того, как Ассартские силы, разделенные на семнадцать кучек, разлетаются в разные стороны – и в каждом месте назначения встречают хорошо подготовленное сопротивление тамошних флотов.

– Даже если каждый мир выставит для защиты лишь половину своих армий, этого будет более чем достаточно. В то время как другие половины, объединившись под общим командованием, одновременно покажутся над Ассартом, лишенным защиты, кроме разве ополчения, но это же несерьезно… Те из наших, кто уцелеет там, у тех миров, кинутся под защиту родных стен – а в стенах этих успеют уже засесть те же самые враги. Ваши мужчины, как ты говоришь, окажутся между молотом и наковальней…

– Невозможно! То, что ты говоришь, Уль, просто невозможно!

– Увы, еще как!

– Да нет же! Это все ужасы из пивной. Начать с того, что у нас есть разведка. Сейчас ее еще усилили. И…

– И, – перебил я, – ни один разведчик, ни старый, ни новый, ни разу не вышел на связь. Не передал ни единого сообщения. Ни полсообщения. Ни четверти.

– Не может быть! – сказала она уже достаточно тихо. – Откуда у тебя такие сведения?

– Потому что я и сам – разведчик, – сказал я. – Это, кстати, ответ на твой вопрос – почему я оказался здесь.

– Ты – разведчик? Чей?.. – Видно было, как желание верить мне борется в ней с подозрительностью. – Кого из них? Значит, тебя специально подослали ко мне? Я… Я…

– Успокойся, родная моя. Я не из них. Я от тех сил, которым нужно, чтобы Ассарт сейчас – ну, хотя бы не проиграл. Это серьезные силы. Но и те, что противостоят им, тоже достаточно велики.

– Но кто они? Где? Если они не на Ассарте, то, значит, на одной из тех планет – или в нескольких мирах сразу?

– Вовсе не значит. Они далеко, далеко… и одновременно очень близко. Но это как раз разговор для более спокойного времени. Сейчас важно другое. Надо предпринять все, что еще возможно, чтобы предотвратить ошибочный шаг.

– То есть получается, что воевать сейчас не нужно?

– Ты очень точно и правильно сказала.

– Великая Рыба! Но Изар так упрям…

– Да ничего он не упрям! – сказал я с досадой. – Просто ты отказалась от него, и он взамен нашел себе ту девочку.

– Городскую шлюху. Ну и что? При чем тут она?

– При том, что у него нет Советника. Но есть она. И он слушает ее.

– Смеха достойно! Безродная девка советует Властелину!

– Прости, а кто твой советник? Безродный мужик.

– Ну… да, но… это же совсем другое. Ты опытный человек, и даже при всех своих недостатках способен давать неплохие советы. А что может она?

– Она может передавать как свои мысли, внушенные ей другими.

– Ну, для этого большого ума не надо. А… другие есть?

– Да.

– Здесь, на Ассарте?

– Вот именно.

– Кто они?

– Вот они – это люди серьезные. Не менее, чем я. Представители той другой силы, о которой я тебе говорил только что.

– Это на самом деле так происходит? То есть они внушают ей, она передает – а он слушается?

– Она передает, сама не понимая, что мысли эти ей внушены. Она, как и ты, хочет как лучше…

– Как ты смеешь сравнивать ее со мной!

– Ах, ради Рыбы, извини, я оговорился. Она, как простая ассартская женщина, хочет, чтобы было как лучше. Она не злоумышленница. Просто наивная девочка…

– Ты-то откуда знаешь?

– Один из моих людей – телохранитель Изара. Он не раз видел ее. Даже разговаривал.

– У тебя есть свои люди? Где они?

– Вокруг нас. Это надежные люди.

– Телохранитель Изара… Ну хорошо, она глупая девчонка, но он! Он же Властелин! Как он может…

– Ястра, эти мысли продиктованы умными людьми. И им придан такой вид, что Изар и даже, наверное, ты не сумели бы раскусить, во всяком случае сразу, что в этой сладкой конфетке отравленная начинка.

– Хорошо, в конце концов, не это сейчас главное… – Она произнесла это уже совсем по-деловому, а я с удовольствием наблюдал, как место вздорной и избалованной женщины занимает другая, та, что все время